Руководители Независимого профсоюза были во второй раз приглашены в Сейм на состоявшееся 18 сентября заседание временной комиссии по расследованию ситуации в энергетическом секторе в период, когда Министерство энергетики возглавлял А.Сякмокас. Мы попросили Владимира Драника и Илону Некрошене поделиться впечатлениями.
В. Драник. В этот раз заседание было закрытым, и члены комиссии беседовали с каждым приглашенным отдельно. Из тех вопросов повестки дня, которые были нам заранее присланы, нам был задан вопрос № 13 — по каким причинам и по чьей инициативе в 2009 – 2012 г.г. были уволены квалифицированные работники ИАЭС.
Нас попросили дать оценку действиям администрации в этот период. Отвечая на этот вопрос, я счел нужным подчеркнуть, что 2009 год на нашем предприятии был отмечен наиболее массовыми сокращениями. Причем это был период, когда станция еще работала в полную силу вторым энергоблоком и еще только готовилась к переходу на новую, планируемую структуру, связанную с новым видом деятельности — будущим демонтажем. Шел поиск, какой должна быть эта структура, как будут выполняться новые задачи. И на тот момент, по нашему убеждению, обоснованность массовых сокращений была весьма сомнительна. В дальнейшем, уже 2010 год показал, что целый ряд специалистов были совершенно ошибочно сокращены, причем многие увольнения были принудительными, вопреки желанию работников. Этих людей потом снова принимали на работу. Это касается конструкторского отдела, метрологии, сметчиков, плановиков, нормировщиков и специалистов многих других отделов и цехов. То есть, действия администрации были необдуманными, поспешными, хаотичными. Неожиданное и поспешное увольнение некоторых ведущих технических специалистов, пользующихся заслуженным авторитетом, так и осталось для коллектива загадкой.
Поэтому, учитывая ошибки прошлых лет, призываем администрацию более взвешенно, более осторожно и тщательно подходить к готовящемуся сейчас изменению организационной структуры дирекции снятия с эксплуатации — самой крупной дирекции, охватывающей персонал большинства цехов и отделов.
И еще один запомнившийся эпизод заседания комиссии. Во время беседы с нами мы услышали, что один из ранее опрошенных участников заседания высказался в таком духе, что на ИАЭС сидят две с лишним тысячи человек и непонятно, чем занимаются и за что получают деньги. Мы были возмущены такими высказываниями, и можно только сожалеть, что до сих пор сложная и ответственная деятельность персонала ИАЭС по выводу из эксплуатации ядерного объекта так и не получила должного понимания и отношения.
И. Некрошене. Один из членов комиссии задал нам вопрос, уехали ли куда-либо работники ИАЭС после их сокращения. Воспользовавшись этим вопросом, мы подчеркнули жизненную важность для персонала нашего предприятия закона о дополнительных социальных гарантиях, которым дается возможность досрочного ухода на пенсию без уменьшения ее размера, а также 10-месячный срок предупреждения, в течение которого есть возможность искать работу, как на других предприятиях Литвы, так и за рубежом, а также в рамках самой ИАЭС, пройдя переквалификацию.
В.Драник. Кстати, мы столкнулись с произвольным толкованием закона о соцгарантиях и его применения, когда шли структурные изменения, связанные с упразднением службы снятия с эксплуатации. У нас был очень серьезный спор с администрацией, надо или не надо в этом случае применять закон. И слава богу, она не решилась воплотить в жизнь свою идею, и, в конечном итоге, ни один человек не был уволен без применения закона о соцгарантиях.
И. Некрошене. Вспоминая первое заседание комиссии, которое было открытым и мы могли услышать высказывания всех его участников, в том числе, и ответы самого бывшего министра энергетики А. Сякмокаса, хочу привести такой эпизод. А. Сякмокасу был задан вопрос: почему в последний день своей работы в должности министра энергетики он попросил ЕС от имени Литвы временно приостановить финансирование проектов закрытия ИАЭС.
Основная претензия членов комиссии была в том, что своим письмом он спровоцировал решение о приостановлении финансирования. И вторая претензия — была выделена сумма на проекты закрытия в два раза меньше, чем просила Литва.
На это Сякмокас ответил, что его письмо не повлияло на решение доноров, поскольку оно ими уже было принято. А письмо способствовало восстановлению международной репутации Литвы: мол, не только поглощаем деньги, но и честно признаем, что раз не осуществляются проекты, платить нам не за что. Бывший министр искренне считает, что благодаря его письму Литве удалось «выбить» у ЕС в два раза больше средств, чем первоначально планировалось. Вот такие у него были аргументы.
В ходе опроса выяснилось также, что данное письмо Сякмокас написал самостоятельно, не согласовывал его ни с Сеймом, ни с правительством. Между тем, нынешняя правящая элита считает, что это послание негативно повлияло на сумму финансирования и тем самым государству нанесен ущерб.
Подготовила Зоя Шупаева, специалист НП по информированию